Тема любви в письменных источниках Древней Руси упоминается крайне редко. Скорее о любви можно услышать в русском фольклоре, но любовь всегда — запретный плод, это не любовь между влюбленными. В песнях любовь описывается положительно, тогда как семейная жизнь тосклива и несчастна.
А вот тема сексуальности и вовсе была под запретом. Дело в том, что письменные источники, дошедшие до наших дней, создавались монахами, которые были основной грамотной прослойкой того времени. Именно поэтому любовь и сопровождающие ее изъявления упоминаются лишь в просторечии и фольклорных источниках.
Плотская любовь в некоторых письменных упоминаниях предстает в негативном обличии, как грех: похоть, блуд, зло. Такое мнение стало продолжением библейских, христианских устоев.
Хотя законодательно после принятия христианства обладание более чем одной женой осуждалось, на практике грань между первой женой и наложницами (любовницами) была лишь формальной.
Блуд холостых отроков порицался, но в причастии им не отказывали, если только грешили они не с мужней женой.
У славян-язычников любовь была явлением божественным, напускным: она насылалась богами, как болезнь. Чувство любви воспринималось как душевная болезнь. Как боги насылают грозы и дождь, так же нагоняют они и любовь и жар желания на сознание человека.
Так как любовь была явлением наносным и магическим, считалось, что ее можно вызвать использованием зельев и наговоров.
По мнению церкви, смешавшей византийские и славянские идеи, с любовью, которая считалась больше похотливым чувством, надо было бороться, как с болезнью. Женщина, как источник этого чувства, считалась орудием искусителя-дьявола. Не мужчина был виноват в его стремлении овладеть женщиной, а она сама была виновна, вызывая нечистое чувство вожделения. Мужчина, поддаваясь ее чарам, терпел, в глазах церкви, поражение в борьбе с ее магической силой.
Христианская традиция вела этот взгляд от истории Адама и Евы-соблазнительницы. Женщине приписывалась демоническая, чародейская сила из-за вызываемого ей в мужчинах влечения.
Если же любовное желание исходило от женщины, то оно тоже рисовалось как нечистое, греховное. Жена, происходившая из чужого рода, всегда считалась враждебной и ее верность была сомнительна. Считалось, что женщина была более подвержена греху сластолюбия. Именно поэтому мужчина должен был держать ее в рамках.
